Путешествие по Колумбии. День 20,21. (2, 3 октября). Cartagena.

Картахена – это не только мощёные улицы Старого города и белоснежные высотки Сити, но ещё и целая сеть островков под названием Islas del Rosario, носящих статус заповедника. Острова славятся своей природной красотой и отличными пляжами, а значит, их никак нельзя пропускать. Посему сразу по возвращении из Форта Сан Фернандо я купил в кассе у причала билет на большую водную прогулку по островам с остановкой у Океанариума и на самом знаменитом пляже – Playa Blanca. Билет обошёлся мне в 47.000 песо (35.000 за тур с обедом + 12.000 налога за попадание на территорию заповедника). Вокруг касс и по всему причалу жужжат назойливые приставалы с точно такими же картинками катеров и такой же программой, только чуть дешевле. Но для меня уже очевидно, что лучше заплатить больше, но ехать по-человечески. Правда я не учёл одного важного Колумбийского момента – заплатить больше и ехать по-человечески здесь совершенно не взаимосвязано.

Отправление намечено на 8.30. Ровно в восемь я уже подходил к причалу. Первым, что попалось мне на глаза, было страшно убогое замызганное корыто, полностью напичканное людскими телами. Чуть поодаль стояло примерно такое же, только побольше размером и чуть менее гружёное. Ни то, ни другое никак не совпадало с фоткой новой с иголочки здоровущей яхты на моём билете. «Вот, наверное, судёнышки для тех, кто пожалел лишние 5.000 песо и покупал с рук, — подумал я, — Мой кораблик, видимо, как всегда задерживается». Но на входе у меня проверили билет и сказали проходить к первой из увиденных мной посудин под гордым названием “El Mejor” («Лучший»). Я уже не первый день в Колумбии, и вроде бы можно было уже научиться не удивляться таким вещам, но меня всё равно прям всего перекосило от этого чудовищного несоответствия желаемого и действительного. Но спорить уже о чём-то бесполезно – лезу внутрь корабля, который уже окрестил про себя “El Peor” («Худший»), чтобы оказаться в забитом под завязку трюме с традиционными жирными Колумбийскими мамашами, запотевшими окнами и полным отсутствием воздуха.

Как только «Худший» вышел из порта, народу разрешили выйти на нос, где я сразу застолбил себе место, которое и занимал вплоть до окончания всего путешествия. На носу в принципе было хорошо, ибо именно этого я и хотел от поездки. Сидишь в наушниках, любуешься открытым морем и чувствуешь на себе солёные брызги со всех сторон.

Часа через два мы прибыли к месту первой стоянки – Океанариуму. Я в него не пошёл по принципиальным соображениям. Дело в том, что там имеется ещё и дельфинарий, а я категорически против эксплуатации животных в индустрии развлечений. Вы тоже будете, если посмотрите хотя бы раз «Землян» (“The Earthlings”) или, если говорить конкретно о дельфинах, то «Бухту» (“The Cove”, Оскар 2010 за Лучший документальный фильм). Со мной на носу остались и две самые приличные особи женского пола со всего корабля. Было очевидно, что это не местные. Когда же они заговорили между собой по-немецки, всё встало на свои места. Оставшуюся часть путешествия и вечер в Картахене я провёл в обществе этих замечательных дам. Это была совершенно необходимая мне после отъезда Сальвадора Европейская отдушина, потому что колумбийцы по возвращении снова забрались вглубь салона, где их развлекали какими-то очередными конкурсами для дебилов. Ну прям Челябинск в Турцию выехал, только эти пьют не водку, а Кока-Колу.

Вторая и последняя остановка была на пляже Playa Blanca. К берегу наш «Лучший» подойти не мог, поэтому перевозили нас специальными транспортными платформами. Ну и конечно никто никогда не считал, сколько народу этот транспорт может взять, поэтому забивали под завязку. Один в один Африканские эмигранты высаживаются на южном Итальянском побережье. На обратном пути, едва отойдя от берега, платформа изрядно черпнула воды и почти начала погружаться. Благо, что берег был совсем близко и, включив задний ход, она смогла вернуться, перегрузив пассажиров на другой транспорт.

На обед подавали здоровенную рыбину с рисом. С рыбой здесь проблем нет – много и дёшево. Вчера на бизнес-ланч я получил порцию ещё больше, и вместе с супом и соком мне это обошлось в какие-то 9.000 песо (5 USD). Вместо положенных трёх на пляже мы провели два часа, которые были омрачены постоянными приставаниями продавцов всего-на-свете. И никакие отмашки рукой или качания головой здесь не помогают. Пока ты минимум три раза громко не скажешь «Нет!», от тебя не отстанут. Мы даже написали на листе А4 огромное “NO” и поднимали его всякий раз при приближении очередного торгаша.

Весь вечер за ужином я рассказывал немкам о политической ситуации в России. Они были в глубоком шоке. У них, конечно, говорят, что Путин – нехороший, но страшных историй про политических заключённых или продажных полицейских никто не рассказывает. Иногда мне самому не верится, что всё это происходит в моей вроде как стремящейся к демократии стране, но новости с другой стороны Планеты раз за разом продолжают убеждать, что всё действительно настолько плохо. Хотя и на этой стороне по-любому тоже не лучше.

Последний, пятый день в Картахене я посвятил очередной утренней фото-прогулке по Старому городу. Однако долго ходить не пришлось, потому что уже к одиннадцати солнце начинает хреначить так, что хочется залезть в холодильник и прикрыть дверку. На причале даже стоит специальный «солнцефор» (“solmaforo” называется: от “semaforo” – «светофор»), который показывает степень солнечного радиационного излучения в конкретный момент времени. В 11 утра на нём всегда “Extremo” – из дома лучше не выходить.

После двух, когда жара немножко спала, я отправился пешком в Сити, чтобы посмотреть на высотки вблизи. Вид из них должен быть действительно фантастическим, ибо на закате солнце опускается прямо с этой стороны моря. Я же наслаждался этим зрелищем с каменных стен Старого города, мысленно прощаясь со столь противоречивым и многогранным городом как Картахена.