Путешествие по Мексике. Дни 49, 50 (16, 17 января). Angangueo, Mexico D.F.

«Или мы сами ограничим рост населения, или природа сделает

это за нас, и природа, кстати, уже начала за нас это делать»

Дэвид Аттенборо

С домом в Морелии мне повезло не только по его расположению в пешей доступности от центра, но и в том, что дверь в нём не обязательно запирать, захлопнул и всё, а значит, от расписания хозяйки в этот раз я не завишу. Выспался, чайку попил, взвалил рюкзачки и на остановку автобусов. Основной Терминал где-то на отшибе, и главное вовремя вылезти. Но в Мексике со знанием испанского пропасть практически невозможно. Когда я спросил у паренька на соседнем сиденье, далеко ли до Терминала, пол-автобуса переполошилось, и минимум трое обещали подсказать, когда будем на месте.

Такая же добродушность встретила меня и на стойке продаже билетов. Отправляюсь я в город Angangueo смотреть бабочек, но так как это по сути дальняя захудалая деревенька, то без пересадки не обойтись. Все обычно едут в Zitácuaro, так как там пересадочный Терминал, но девушка пробила мне билет подешевле до SanFelipe, откуда можно словить маршрутку.

Автобус, правда, был ещё тот, да и ехали мы сплошь по убогой сельской местности, где виды покошенных заборчиков и дырявых крыш не прекращались ни на минуту. Когда прошло порядка двух часов, начал беспокоиться, где же этот Сан Фелипе-то, не проскочить бы, отсюда ведь хрен выберешься потом. Ну и опять напряг пол-автобуса своим: «Не подскажите, когда мне вылезать?». И вот когда я уже стал подумывать, а не доехать ли мне всё-таки спокойно до Zitácuaro и там в Терминале пересесть, чем высаживаться здесь в самом сердце неизвестности и ждать гипотетическую маршрутку, старичок с переднего сиденья активно замахал руками и чуть ли не прокричал мне: «Сан Фелипе здесь! Вылезай скорее!». Похоже, эта мексиканская открытость уже начинает играть мне в минус…

Ладно, вылез, напряг очередную старушку расспросами про маршрутку, и та действительно появилась из-за поворота через каких-то десять минут. Полчаса по буеракам и вот он – славный город Ангангео. Первое, что попалось на глаза, — дверка с надписью “Tourist info”. Старичок в ней явно засиделся, потому что выложил мне, кажется, всю возможную информацию, что может понадобиться путешественнику: где жить, на чём, откуда и во сколько ехать к бабочкам, и как потом попасть в Мехико. Вооружившись инфой, подхожу к отелю “Juarez”, что тот мне посоветовал. Комнату с двумя кроватями без всего предлагают за 200 песо, cговорились на 150 (12 баксов). Ну и так как в самом городе смотреть не на что (разве что несколько занятных настенных рисунков обнаружились), после ужина из куска курицы с гарниром за 50 песо (ресторан тут один, выбирать не приходится) да чашки кофе с бутербродом оставалось только выключить свет и закрыть глазки.

В семь подъём, сборы, рюкзак на ресепшн и к остановке жёлтого автобуса, что на углу местной школы, в 8.30 отсюда обещали транспорт в парк бабочек. Итак, что же за парк такой? О, друзья мои, это одно из самых восхитительных мест во всей Мексике! Именно сюда на зимовку из южной части Канады прилетают бабочки-монархи. Жизнь у них недолгая: родились гусеницами, зелени поели, окуклились, крылышки расправили и полетели. Четыре тысячи километров (!) И в ноябре местные деревья ломятся от удивительно красивых перелётных насекомых. На зиму они впадают в своеобразную спячку (гибернацию), а в феврале, как пригреет, начинают бешено спариваться. Ну и как только процесс удачно завершён – обратно в Канаду откладывать яйца и помирать. Вот такая жизнь, не позавидуешь. Но посмотреть очень хочется.

С пятнадцатиминутным опозданием (а это, считай, вообще ничего для Мексики) действительно подъехала какая-то страшно ржавая машинка и за 30 песо в течение получаса, кряхтя и пыхтя, подняла меня по серпантину к самому входу в парк (который, ни много, ни мало, расположился на высоте в 3300). За вход ещё 45 песо, и вот уже счастье совсем близко. Только одна незадача – зачем-то приставили мне мальчика-сопровождающего. «А без него нельзя?» — спрашиваю. «Нельзя. Правила такие».

Ну, ладно, идём вдвоём. Этот паршивец начал сразу вперёд бежать, а тут помимо того, что высота, ещё и идти всё время вверх надо, я еле ноги волочу, сердце стучит. «Погоди, сынок, дай воздуху дедушке глотнуть». Кругом какие-то рабочие настилают деревянные дорожки да расставляют информационные щиты. Похоже, за парк взялись основательно, что же здесь раньше-то было?

Ладно, дошли наконец. Вдали начали показываться деревья, облепленные маленькими цветастыми существами, в лучах солнца, разогревшись, какие-то из них начали порхать и кружиться… Сейчас начнётся самое красивое! «Всё, дальше идти нельзя», — безапелляционно заявляет мой проводник. «То есть как это нельзя? Ведь я здесь, а бабочки-то там!» «Их уже очень мало осталось, и каждый год поднимаются всё выше в горы, поэтому теперь мы мастерим тут дорожки, с которых нельзя сходить, и каждому выделяют проводника-надсмотрщика…»

Зашибись, ушастенький! То есть я вчера весь день колдыбался в этих автобусах, спал в халупе, сегодня сюда пёрся, чтобы со ста метров, прищурившись, попробовать разглядеть что-то цветастое вон на той сосне?! Вот это облом из обломов, ничего не скажешь. Моё самое большое мексиканское разочарование, ни больше, ни меньше. При этом у меня, конечно, и мысли не возникло попробовать всё-таки изловчиться и куда-то пролезть, потому что очевидно ведь, что бабочек всё меньше именно из-за таких как я. Ну, как говорят мексиканцы, их в первую очередь, конечно, в Канаде стало меньше рождаться, потому что там какие-то химикаты на полях распыляют, но, хоть убей, тысячи человек, что приходили раньше сюда на них глазеть, пугать и топтать, популяцию тоже явно не увеличили. Вот и получили, что получили.

Ну, что остаётся, делаю несколько снимков на максимальном приближении и отправляюсь обратно. У входа в парк зрелище тоже совсем грустное. Более десятка палаток с едой, в каждую тебя обязательно кто-нибудь зовёт, а туристов кругом вообще нет. Очевидно, что местный бизнес здесь очень скоро ждёт полный крах. И как это невероятно точно ложится на факты, изложенные антропологом Джаредом Даймондом в его книге «Коллапс». В последней автор рассматривает и анализирует факторы, которые приводили к краху самых успешных и развитых народов, когда-либо живших на планете, например, тех же обитателей острова Пасхи или майя. И если совсем примитивно ответить на вопрос «Почему так произошло?» это будет выглядеть так: благоприятная среда позволяла выращивать всё больше продуктов; население начинало расти, почва – беднеть; и так до тех пор, пока не случался голод (обычно на фоне какой-нибудь долгой засухи или другого катаклизма); большая часть населения быстро гибла, использованные территории оставлялись, немногочисленные выжившие начинали кочевать. Это и есть коллапс. И случался он в истории десятки раз, потому что вопреки распространённому мнению, что древние народы были все сплошь такие из себя умные и жили в исключительной гармонии с природой – образ их мыслей был ничем не лучше нашего: «На наш век хватит, а там хоть трава не расти».

И вот вам, пожалуйста, живой мексиканский пример. Когда я наконец выбрал себе кафешку и сел в неё съесть пару такос, ко мне подбежали двое грязных лохматых мальчишек, встали за спиной и стали заунывно петь какую-то песню, выпрашивая денег. Вот был бы у меня тогда пистолет, я наверняка бы пустил себе пулю в лоб от ощущения этой полной безысходности, что здесь творится. И ведь совершенно очевидно, что лучше здесь уже не станет. Никогда. И в который раз я снова задаю себе вопрос: Когда наконец на этой планете начнут законодательно ограничивать рождаемость? Когда!? Что должно произойти, чтобы стало понятно, что раковая опухоль земли в виде человечества уже практически неоперабельна? Ведь если раньше коллапсировали какие-то острова или даже страны, то ближайший коллапс накроет уже весь мир, потому что по-любому численность населения перевалила все разумные пределы.

И на всём этом фоне мне особенно непонятна позиция экологов в этом вопросе. Когда Роман Саблин, автор наиболее авторитетной в нашей стране книги о том, как экономить ресурсы, под названием «Зелёный драйвер», постоянно в своих публичных выступлениях призывает не брать в магазинах полиэтиленовые пакетики или не кушать бананчики, а потом гордо вывешивает в фэйсбуке новость о том, что у него родился второй ребёнок – у меня просто не сходятся файлы. Понятно, что для многих дети – это радость, от которой они не могут отказаться. Не вопрос! У меня с мясом такая же фигня: я абсолютно убеждён, что есть его совершенно недопустимо, но из-за слабости характера продолжаю его употреблять. А вот с детьми как-то всё по-другому, фактом их рождения принято гордиться, вместо того, чтобы признать, что оно, конечно, не очень хорошо, но найти в себе силы прожить без них не смог. И лично для меня позиция Романа в этом плане, как и абсолютного большинства иных экологов – не что иное как двойные стандарты.

«А что ты предлагаешь?» — спросят многие. А ничего революционно нового. Есть в мира одна страна, которая уже прошла этот путь. Я сейчас, естественно, о Китае с его политикой «одна семья – одна ребёнок». Простейшая экономическая норма: родил второго – получи штраф. И сработало, через пару десятилетий численность населения Китая станет неуклонно сокращаться. Да, они уже сейчас получили минимум две серьёзнейшие проблемы, вытекающие из такой политики: существенный перекос в сторону мужского населения и старение нации. При этом если первое – это исключительно результат чисто китайского психоза по выращиванию «маленьких императоров», то со вторым предстоит столкнуться любой стране, последующей примеру Китая. Но по-любому это наименьшая из бед, и с ней можно хоть как-то бороться, затянув пояса.

Ладно, надо потихоньку выбираться уже из этой депрессивной деревни, а то точно найду сейчас какую-нибудь верёвку да удавлюсь на первом суку. Только вот беда, моя развалюха, что обещалась забрать в 11.30, опаздывает уже на час. Это, конечно, обычное здесь дело, но есть у меня подозрения, что она ведь может и совсем не приехать… И людей-то на машинах здесь нет никаких. Только ещё через полчаса увидел, как какой-то грузовичок выруливает, бросился ему на капот и стал слёзно просить свезти в деревню. Сошлись на 100 песо, и вот я уже снова жую тот же самый кусок курицы в том же самом ресторане, что и вчера (я ведь не врал, когда говорил, что он один здесь).

Благо, автобусы в Мехико ходили по расписанию, и в дороге разваливаться не планировали. В три выехал, с наступлением темноты подобрался к пригородам столицы. А пригороды здесь, я вам скажу, это то ещё зрелище. Похоже, сегодняшний день подготовил для меня максимальную дозу депрессии. Настоящие фавелы, не больше, не меньше, встречались мне, конечно, в Южной Америке и похуже, но привыкнуть к этому зрелищу, кажется, просто невозможно. И снова вдруг раз – и в один момент въехали в деловой центр с высотками, ослепляющими голубизной своих блестящих стёкол, шикарными ресторанами и другими атрибутами дорогой жизни. Да, по контрастности Мехико для меня сравним только с Рио, потому что, например, в той же Лиме фавелы-то похожи, а таких шикарных островков сладкой жизни я там что-то не встречал ни разу.

Ну ладно, добрались наконец до западного Терминала. Благо, метро рядом совсем. И вот тебе ещё новости: подорожало оно. Да не просто подорожало, а с трёх песо сразу до пяти! И как это мексиканцы умудрились такое допустить, не уж-то не вышли на многомиллионный митинг протеста? Ну, теперь-то уж что? Пять – значит пять. Лишнее напоминание всем тем, кто откладывает далёкие путешествия на потом: потом может быть гооораздо дороже. Так что мой всем совет: есть деньги – тратьте, завтра это могут быть уже просто бумажки.

В Мехико меня, конечно же, ждёт хост с каучсёрфинга. Азя что-то отказалась меня второй раз принимать, может, не понравился я ей чем, а может действительно занята, поэтому я другую девчоночку нашёл, тоже симпатичную, Дианой зовут. Она меня даже пришла к метро встречать, чтобы я не заблудился. Правда, уже по тому, как она улицу переходила, я понял, что девочка не из моей песочницы. Такой презрительный взгляд на машины, которые не завизжали тормозами, чтобы пропустить создание небесной красоты, уже говорит о многом. Ещё о многом говорит имеющаяся дома волосатая крыса породы чихуахуа. И ещё то, что любимая музыка – электроника, а кино – комедии… Похоже, я ещё не исчерпал свой лимит проколов на этот день. Да ещё и голова страшно разболелась после такого перепада высот, выход один – немедленно уложить себя спать. А вот как раз и Диана собирается на день рождения подружки. Меня тоже пригласила, но я бы скорее вены себе вскрыл, чем идти в моём нынешнем состоянии ещё куда-то.

Ушла. Выдохнул. Почистил зубы. Закрыл глаза. Умер ненадолго.